"Каждый великий тренер находит великого ученика"

Адриан Михальчишин: "Каждый великий тренер находит великого ученика"

Зимой 1977 года в Алма-Ате проходил турнир, о котором сейчас мало кто помнит – чемпионат СССР среди молодых мастеров. Допускались туда по списку молодые шахматисты не старше 26 лет. Отбор был жесток чрезвычайно, ведь вакансий было всего 16, и каждая из них тщательно обсуждалась, и проходила утверждение тренерским советом федерации шахмат СССР. А попасть тогда молодому человеку в орбиту серьезных взрослых шахмат: полуфиналов, первых и высших лиг чемпионатов СССР можно было только посредством либо вхождения в молодежную сборную страны, либо успешно выступив в сильнейшем молодежном турнире. А как успешно выступишь, если помимо тебя есть еще 15 кандидатов, желающих быть допущенными к системе столь тщательно дозированных тогда благ для сильнейших шахматистов СССР. Перечислим часть: международные турниры на территории СССР, аналогичные на территории социалистического блока (те, кстати, тоже делились по категориям. Не стояли в одном ряду, например, «братская» Болгария и близкая к Западу Югославия) и, страшно подумать (!), турниры в странах капиталистического блока. В последних могли играть, только самые-самые, хотя имелись, конечно, исключения. Хватало тогда, одним словом, проблем помимо чисто шахматных молодому мастеру, решившему связать свою жизнь с игрой. После такого вступления можно вернуться к турниру. Выиграл его несколько неожиданно львовский мастер АДРИАН МИХАЛЬЧИШИН, а участвовали шахматисты сейчас основательно подзабытые, но если копнуть чуть глубже – очень известные в шахматном мире. Сергей Макарычев (единственный гроссмейстер в турнире!), Валерий Чехов (чемпион мира среди юношей, тогда это звание не успело еще девальвироваться), Евгений Владимиров, Андрей Харитонов и др. А победил относительно малоизвестный львовянин, для которого Алма-Ата стала своеобразным трамплином – очень скоро последовала череда успехов: успешное выступление на командном студенческом чемпионате мира (был и такой турнир!), молниеносное (по тем далеким временам) выполнение гроссмейстерского норматива и, наконец, венцом стал уверенный выход из Первой лиги в Высшую, что для многих шахматистов было уже пределом жизненных мечтаний.

Затем были еще турниры, турниры. Потом переход на тренерскую стезю, которая (как и игра) оказалась весьма успешной. Очная встреча состоялась в Астане на недавнем чемпионате мира среди женских команд. Гроссмейстер, к моей радости, легко пошел на контакт и знакомство состоялось. Задав, ради приличия, несколько вопросов, связанных с выступлением его подопечных (сборная Турции) и получив сдержанные ответы (турнир явно носил для турецких девушек экспериментально-тренировочный характер), мне удалось получить согласие на более подробную беседу. А вот она получилась весьма содержательной, и под категорию интервью  явно не попадает. Говорили и вспоминали о многом. Я задавал вопросы, Адриан обстоятельно отвечал, иногда довольно значительно отклонялись в сторону – торопиться было некуда. Текст этого двухчасового разговора я и хотел предложить вниманию наших читателей. Итак, первая часть:

О НЕЛЕГКОЙ ТРЕНЕРСКОЙ ДОЛЕ

 -Адриан, я хотел задать Вам вопрос о выдающемся тренере Викторе Эммануиловиче Карте, который воспитал Вас, Александра Белявского, Олега Романишина, Марту Литинскую, ну а мастеров, как говорится, несть числа. Используете ли Вы опыт своего первого наставника в повседневной работе?

- Виктор Эммануилович, можно сказать, «живет с доской» в немецком Ганновере и я его навещаю каждый год, а на скайпе общаемся чуть ли не ежедневно.

Конечно, использую! Наш тренер учил: самое важное – индивидуальный подход. Нельзя всех стричь под одну гребенку, учить играть одинаково. А ведь есть тренеры и даже целые страны, где посмотришь на юношескую или женскую сборную – так они все играют один и тот же дебют. Тренер играет французскую и все играют французскую, хотя не понимают хорошо это для них или нет. Например, в сборной Турции, есть пара молодых ребят, им или клуб спонсирует занятия с каким-нибудь гроссмейстером, или это происходит по линии сборной страны. И вот каждый ставит молодому человеку свой дебют, и получается не очень правильно. Есть такие псевдотренеры, которые могут показать только свой дебют (ничего другого, по большому счёту, он не умеет), и в голове у молодого шахматиста начинается каша, играют сначала одно, потом другое, перестают думать самостоятельно, попадают под влияние.

Это одна из самых больших и распространенных тренерских ошибок. Кстати, когда мы проводим семинары ФИДЕ для тренеров, то у нас есть очень важная лекция, которая так и называется «Тренерские ошибки». Ошибки допускают все, и тренера в том числе. Тренера поэтому должны учиться! А у нас часто тренера считают, что они самые умные и они знают, как лучше всего строить работу. Итак, есть проблема в том, что люди не получили специального образования, но считают, что если они научились играть в шахматы, то могут научить кого угодно, причём на высоком уровне.

- Таким образом, часто возникают ситуации, когда человек неплохо играл в шахматы, а затем ему кажется, что в силу этого он может неплохо тренировать.

- Это даже не его проблема, а всего шахматного мира. Многие искренне полагают: возьмем шахматиста с «2600» - это будет блестящий тренер. Хотя другие, возможно более низкого шахматного уровня… Но! Имеющие профессиональное шахматное образование плюс  педагогическое, знающие как работать с детьми – их успехи в подобной деятельности будут неизмеримо выше. Поэтому это даже не проблема профессионального шахматиста, желающего тренировать и зарабатывать деньги, сколько проблема родителей, шахматных клубов, которые зачастую неправильно оценивают где хороший, а где плохой тренер. У нас в тренерской комиссии ФИДЕ, где собраны лучшие тренеры мира, есть одна важная оценка: тренер – это ученики, есть у тебя результаты работы с детьми, значит, у тебя есть соответствующий уровень. Нет результатов, а только высокий индивидуальный коэффициент – учись! В шахматном мире роль тренера почему-то ниже, чем в других видах спорта. Возможно потому, что все шахматисты большие индивидуалисты. К сожалению, многие родители считают – отработал тренер, получил свои деньги и всё! Даже «спасибо» не скажут. Вот возьмем, к примеру, одного из молодых шахматистов, входящих в десятку сильнейших мира. У него спросили на пресс-конференции (гроссмейстер долго работал с тренером высочайшего уровня – Александром Черниным): «Как на вас повлияла работа с таким тренером?» А он отвечает: «А меня тренировали многие». И никакой благодарности! Бывает и хуже. По своему опыту знаю, что некоторые ученики даже могут не поздороваться при встрече! Такое бывало… И даже с великими. Про Бронштейна, например, мне известно, что когда он работал с одним известным английским шахматистом, то его папа так и не рассчитался за проведенные занятия. Люди, особенно родители, ведут себя достаточно сложно. Поэтому, не надо думать, что у тренера приятная судьба.  Я считаю, что роль тренера в воспитании и становлении шахматиста, его конечном успехе  примерно одна треть. Это не только  техническое, спортивное мастерство, но и воспитание Человека. У нас период совместной работы идет более длительный срок по отношению к другим видам спорта. Если тренер положительная личность и высокообразован он имеет очень серьезное влияние на формирование личности шахматиста. Не случайно у всех великих тренеров были великие ученики.

- Каждый великий тренер рано или поздно находил своего великого ученика?

- Именно своего! Потому что, так как работал Кобленц с Талем, вряд ли подошло тому же Спасскому. Рядом со Спасским мог быть только Бондаревский. Борис Васильевич достаточно ленив и нужен был «человек с палкой». А как бы смог работать Игорь Захарович с Талем? Только руками бы разводил… Или Кобленц со Спасским? Тот просто умирал бы со смеху.

- Ваш наставник Виктор Карт не боялся привлекать на совместные сборы со своими учениками специалистов высокого класса, то есть «то, что идет на пользу моим ученикам – благо». Но ведь есть и другая точка зрения – позову на помощь шахматиста, который сильней меня, а он возьмет и «уведет» моего подопечного.

- Карт считал, что любая работа с шахматистом высокого класса, как например, с Сахаровым, или как занятия Белявского с Ботвинником и Болеславским, или наши совместные сборы с Корчным приносит только пользу, потому что познаешь новое, и эти специалисты высочайшего уровня никогда не будут вступать в конфликт, тем более «вторгаться на территорию» другого тренера.

- Тогда такой вопрос, вы привлекаете на работу специалиста, но он должен находиться под Вашим контролем? Вы должны сами определить периметр, в котором он станет работать?

- Конечно, он обязан знать, что покажет условно говоря «это и это», в другие сферы не должен вмешиваться. Правда если привлекаемый специалист высокого класса, он вполне может указать на замеченные (с его точки зрения) недостатки. Общение такого уровня у нас было с Белявским, когда мы работали с Найдичем. Он заметил одно, я заметил другое, посовещались, пришли к единому мнению.

- Хотелось бы уточнить еще один момент. Вы были сильным профессионалом, о чем говорит, например, четвертое место в высшей лиге чемпионата СССР 1984 года, да и звание «гроссмейстера» имело тогда принципиально иной вес и статус. Как Вы пришли от практических шахмат к тренерской стезе?

- Звания действительно были другими. Что говорить, если сейчас степень «доктор наук» уже звучит несколько по-иному. Или профессор, сейчас это – тоже уровень, но не сравнимый с тем, что был раньше. То же и с гроссмейстерскими званиями.  Да чемпионаты СССР были великими турнирами, и для нас выступить успешно на чемпионате СССР было даже важней чем на каком-нибудь крупном международном турнире. Я начал работать в качестве тренера не то чтобы случайно, но в отличие от того же Романишина или Белявского  всегда охотно занимался теоретической работой… Начал свою деятельность, как секундант своих приятелей все тех же Романишина и Белявского. Первая моя серьёзная работа была связана с Майей Чибурданидзе.

- Перед матчем на первенство мира?

- Да, с Ноной Гаприндашвили. Мы готовили ее с Тамазом Георгадзе. Это был 1978 год. Потом в 1980 году Игорь Зайцев предложил поработать в группе Карпова. Это была в основном дебютная работа, но потом когда я стал уже официальным секундантом, возникли и другие вопросы, например, связанные с подготовкой и общей стратегией борьбы в матчах.

Первые попытки работы с молодыми шахматистами были предприняты позже. Сначала у меня занималось двое ребят, которые не достигли больших высот, хотя и были талантливы. Стали международными мастерами, но дальше не пошли. Один стал доктором медицинских наук, живет в Вене, другой – известный бизнесмен. Но первый опыт даётся всегда трудно…

- Во всяком случае, занятия шахматами для них не прошли впустую?

- Естественно. Но всегда хочется сделать больше. Несколько отвлекаясь от темы, я могу сказать, что даже многие великие – Керес, Таль могли бы сделать гораздо больше.

Серьезная работа была продолжена в конце 80-х годов, когда мы с Сергеем Макарычевым тренировали сборную СССР. Выигрывали чемпионаты мира и Европы. В общем, с этого момента мне стало ясно дальнейшая моя судьба так или иначе связана с тренерской стезей.

- Итак, переход от практических шахмат к наставничеству стал довольно плавным?

- Да. Совмещал с практическими выступлениями.  

- А можно подробней?

- Почему нет?  Тренировал 3 года: с 1990 по 1993 сестер Полгар, в основном Жужу и Софию. Замечательные девушки! Работали по 8 часов в день, плюс 1 час пинг-понга вечером в подвале многоэтажки, где они жили. Они жесткие вегетарианки, поэтому тренеры, которые с ними работали, немного страдали от этого. Затем Алиса Марич (ныне министр спорта Сербии), сделал первым швейцарским гроссмейстером Лукаса Бруннера. Ныне он занимает высокий пост в одном из самых «крутых» швейцарских банков «Mitra Credit Suisse».

Потом были сборные Польши, Словении, Голландии и вот теперь – Турции. Поработал и способствовал успехам Пенг Жао Цин, Теа Ланчавы, Аркадия Найдича, Луки Ленича… Работал с Василием Иванчуком перед матчами претендентов 1990 года, но это тяжелейший «пассажир»! Сделал всё, чтобы не стать Чемпионом мира! А ведь этот титул должен был принадлежать ему по праву…

Вместе с Анатолием Быховским: "Между нами тренерами"

- Какова специфика тренерской работы на высшем уровне?

- Я считаю, что тренер высокого уровня, который работает с шахматистами класса, скажем, Карпова или сестрами Полгар (с которыми я также много занимался) должен постоянно анализировать свою деятельность: что ты сделал не так. Посоветовал не тот дебют, например… Ошибки есть, без них не обойтись в повседневной тренерской деятельности. Но только нужно хорошо понимать их природу и объяснять себе и подопечному.

О КОМАНДНОЙ БОРЬБЕ

- Есть в тренерской работе и своя специфика – это работа с командами. Команды могут быть разными, могут быть и разными группы, в которых они выступают. Есть сборная Турции и есть сборная Украины и для того чтобы «поменять» команду нужна серьезная перестройка. Другая специфика заключается в работе с клубными командами. Я работал, например, с югославской командой Агроуниверсал с 1999 по 2001 годы, причем и с мужским и женским составами. В женской команде играли Алиса Галлямова, Алиса Марич, Света Матвеева… Мы три раза выигрывали Кубок европейских чемпионов среди женских команд. За мужской состав выступали Крамник, Ананд (шла борьба за первую доску), Гельфанд, Белявский, даже пару матчей сыграл Карпов, Шорт… Но все никак не удавалось выиграть! Все было и отношения в команде блестящие, и время проводим вместе, обедаем, ужинаем. Сели играть не можем выиграть матч, хоть умри! Такое бывает и от такого не застрахован никто. Потом долго разбирали полеты и Ананд сказал: «Знаешь, наверное, допустили ошибку – надо было собраться не за день до начала, а за недельку, хорошо провести время, притереться и тогда бы игра, может пошла». В мужской сборной России, похоже, сегодня – аналогичные проблемы…

Мы из Львова: Адриан Михальчишин, Олег Романишин, Александр Белявский. 1977 год

- А как работала сборная Украины, которая в свое время выигрывала Спартакиады народов СССР? И что Вы можете вспомнить о других командах, за которые Вам пришлось выступать?

- У нас тогда было деление на львовскую и одесскую части. Львов это – я, Белявский, Дорфман, Романишин и Литинская. Одесса – Эйнгорн, Лернер, Палатник, Тукмаков . Трений у нас не было – с  одесситами мы всегда легко находили общий язык. Время проводили хорошо, играя в белот, и что самое важное – ни у кого не было особенных амбиций. Украинская сборная отличалась, если можно так выразиться, «положительной анархией». «Каждый будет делать все сам, а гетмана будем посылать подальше». Огромная разница с российской сборной (РСФСР)! Там все боялись Веру Николаевну Тихомирову. Она, например, время от времени на чемпионатах СССР проводила обходы с целью «засечь» картёжников и «выпивох». Даже такой авторитет как Геллер был вынужден прятать карты в трусы! В сборной Украины такого и представить себе никто не мог!

Одно время возникли трения между Белявским и Романишиным. Александр считал, что по рейтингу обогнал Романишина и должен играть на первой доске, а команда так не считала. А началось все на Спартакиаде 1979 года, но Белявский смог там себя не накручивать. Это было большой проблемой для тренера команды того же Карта, мы же предложили пока все идет хорошо ничего не менять (хотя аргументы имелись у обоих гроссмейстеров). После голосования победил Романишин, но Белявский не воспринял этого  и уехал. Дело было громкое. К счастью для Александра дело удалось «замять» и все обошлось. (Кубок СССР 1980 года – прим. интервьюера) Подобное голосование имело место и в 1981 году во время матч-турнира сборных команд СССР. Возник вопрос кому играть на первой доске Каспарову или Юсупову.

- По-моему,  у  Псахиса тоже были амбиции?

- Нет, Псахис особо не претендовал. Почему-то Юсупов. Все понимали, что Гарик посильней, хотя и Артура очень любили. А вообще команда была – очень хороший коллектив, всегда на сборах играли в футбол. Я был в связке как раз с Артуром, а Гарри – с Эдвином Кеньгисом и Долматовым. Смесь такая была балтийско-кавказского стиля.  И вот провели голосование, причем по каждой доске. Никаких обид! Скажем, я тогда уже играл сильней Кочиева (тот уже отходил от шахмат), но раз проголосовали – Кочиев занял более высокую доску.  А на первой играл Каспаров, выступили отлично, заняли второе место, причем, заставили поволноваться  первую сборную Союза.

Работа с командами материя тонкая. Мой друг Аршак Петросян имеет фантастические результаты за счет того, что ему удается создать прекрасную атмосферу. Тот же Саргиссян один из лучших игроков сборной особо высоких индивидуальных результатов не показывает. Просто не блещет. А в команде преображается!  Или сборная России, у них своя командная специфика отношений внутри команды и с капитаном. Мне кажется, они делали не особо правильные вещи, когда увольняли лучших тренеров. А успешных тренеров надо оставлять – с  кем добились успеха, с тем и надо продолжать. А тут «ушли» Постовского, «ушли» Рашковского… Людей, которые выигрывали Олимпиады.

- В женских командах все сложней. У меня так было со словенской сборной. Вроде бы легче управлять командой, но бывает, что из-за какого-нибудь малозначащего пустяка девушки начинают бунтовать, и когда всё это начинается, потушить пожар уже нельзя. Только заменой тренера. В мужских – конфликты бывают глубже, но перед  игрой их можно загонять внутрь. Классический пример Каспаров и Карпов – когда играли за команду, у них были другие отношения. Некоторые утверждают, что советская сборная была как банка с пауками, где все желали неудачи другу  другу, но я бы так не сказал. А когда сам тренировал сборную СССР с 1989 по 1990 годы вместе с Сергеем Макарычевым, то пришло прекрасное поколение: Салов, Гельфанд, Иванчук, Белявский. Еще, правда, оставался Полугаевский, но это была бы уже другая команда.

- А Геллер? Ему, наверное, тогда стало уже трудно работать?

- В это время Геллер очень успешно работал с греческой сборной, а потом получил предложение от сборной Исландии и предложил мне пост тренера греческой сборной. Ефим Петрович был матерый человечище и именно с него начался подъем греческих шахмат. Появились первые гроссмейстеры, но сейчас мало кто знает, что фундамент заложил именно Геллер. Но я решил, что со сборной СССР мне будет лучше. Хотя очень скоро, после «развала» Союза пришлось пожалеть...

Растения для альпийской горки купить.